В московских топонимах – почти вся история города. Отправимся в Красносельский район и увидим, как от знаменитой Комсомольской площади протянулась Краснопрудная улица. Пройдем по ней немного – и заметим поворот на Краснопрудный переулок. Не так далеко можно отыскать и Малый и Большой Краснопрудный тупики. Словом, напоминаний о некоем Красном пруде – вот уж каламбур! – хоть пруд пруди. Но где же сам загадочный водоем?
Сегодня на этот вопрос ответит далеко не каждый местный житель, хотя еще каких-то 120 лет назад ответ был не просто понятен, а очевиден. Действительно, столь огромное водное зеркало, коим в те времена и являлся Великий Красный пруд, было сложно не заметить. Впрочем, как оказалось, еще сложнее было стереть его с лица земли.
Царское место
Москва никогда не испытывала недостатка в воде: до сих пор столицу пронизывают многочисленные речушки и ручьи, а количество прудов, по разным источникам, доходит до 300-400 (читайте также: «Кругом вода: тайные реки Москвы»). С другой стороны, эти цифры не идут ни в какое сравнение с тем количеством водоемов, которым славился город несколько столетий назад. Так, известно, что в начале 16 века число разнообразных прудов в Москве – только вдумайтесь – превышало 850. Многие из них, кстати говоря, создавались искусственно: городского водопровода (в его современном понимании, по крайней мере) еще не было, так что именно пруды служили главным источником воды – для питья, для скота, для того, чтобы стирать белье, или же в качестве купальни.
Однако Великий Красный пруд, пролегавший в пойме реки Чечеры, исполнял еще одну важную функцию – эстетическую. Изначально его звали просто Великим, ведь он занимал площадь в целых 23 гектара (да-да, почти как Московский кремль). Еще его звали Русальским, хотя это название быстро выпало из народной памяти. Самое же популярное имя пруду – Красный – было дано по прилегающему к нему Красному Селу. Первые упоминания об этих местах относятся к 1423 году – их находим в завещании великого князя Василия I, который передал эти земли своему сыну Василию Темному. А затем они перешли и к самому Ивану III и еще долго оставались в дворцовом ведомстве.
Красный пруд осенью. Пейзаж Льва Каменева
Откуда такая любовь? Близлежащее село неслучайно звалось Красным – помним, что на Руси «красный» означало «красивый». Места были поистине живописные: зеленые рощи, широкие луга, чистый воздух, звонкие речушки, да еще и огромный пруд, который можно было с легкостью спутать с озером. Историки описывают его, как зеркально чистый водоем, в котором в изобилии водилась рыба. По утрам на водную гладь нежно опускался туман, растворяясь в предрассветной тишине. В общем, местечко было дивное – в 1871 году его в одной из своих работ даже изобразит художник Л.Л. Каменев (сейчас на картину можно взглянуть в Третьяковской галерее). Хотя во времена живописца Красносельский пруд (еще одно расхожее название!) уже производил совсем иное впечатление и буквально стоял на пороге погребения. Но обо всем по порядку.
Итак, Великий Красный пруд. Центр притяжения романтиков и ценителей красоты. Главное водяное хранилище для местных жителей. Свидетель важнейших исторических событий.
Красное Село разрасталось очень быстро: в 16 веке оно превратилось в большую слободу, в которой поначалу селились крестьяне и ремесленники, а затем и богатые купцы (это было выгодно: тут проходила дорога, ведущая на Суздаль). Полюбил это место и Петр I, ведь совсем неподалеку располагалось село Преображенское, где прошла юность императора. Именно здесь он проводил веселые вечера и именно здесь, к слову, праздновал взятие Азова: поговаривают, что ради масштабного фестиваля с фейерверками Великий пруд пришлось расширить еще больше.
Красное село и Красный пруд на карте 1825 года
Вообще, в зеркале этого водоема отразилось немало народных гуляний – особенно во время Русалий (тех самых увеселений, осужденных Столглавым собором за «богомерзкие дела»). Население не бедствовало, а потому за столетия на дне пруда скопилось немало богатств и просто недешевых безделушек (читайте также: «Инструкция: как найти клад в Москве (никому не говори!)»).
Постепенно Красное Село и его пруд привлекали все больше знати, государственных деятелей, интеллигенцию, в том числе иностранцев. В середине 18 века итальянский антрепренер Джованни Баттиста Локателли даже построил в этих местах деревянный оперный театр, рассчитанный на 3000 зрителей. Играли в них студенты Московского Университета. И хотя театр проработал недолго (интерес местных к итальянской опере, увы, довольно быстро иссяк), сам факт его появления уже говорит о многом.
А еще на западе пруда располагался гигантский Артиллерийский двор – с пушечным заводом и складом. Все его постройки занимали огромное поле в 20 гектаров – сегодня мы вспоминаем о нем, как о Каланчевском. Позднее тем же именем будет названа и «площадь трех вокзалов», пока ее не переименуют в Комсомольскую.
Артиллерийский двор просуществует недолго: в 1812 году столичный пожар доберется и до него. Как говорят, взрыв от находившихся там снарядов был слышен за много верст, а мощность разрушила дома на всем востоке Москвы. Конечно же, после Отечественной войны район будут восстанавливать и отстраивать заново. А Великий Красный пруд тем временем будет лишь смиренно ожидать своей участи.
Начало конца
Сегодня Комсомольская площадь – одна из самых оживленных в городе: тысячи москвичей и туристов спешат от нее к одному из трех вокзалов, еще столько же – бегут в метро, чтобы поскорее отправиться домой. Неподалеку, на Каланчевской улице, возвышается гостиница «Ленинградская». И это не говоря уже о многочисленных кафе, бизнес-центрах, банках и магазинах, в которых тоже всегда людно. Таковы реалии всех привокзальных территорий. Каждый квадратный метр здесь – на вес золота.
Так выглядит Комсомольская площадь в наши дни. Фото: Shutterstock.com
Территория на месте сгоревшего Артиллерийского двора пустовала около 30 лет – до тех пор, пока указом Николая I на Каланчевском поле не стали возводить железную дорогу. Справедливости ради, изначально сообщение между Петербургом и Москвой планировалось прокладывать от Трубной площади или Тверской Заставы. Но вскоре от идеи отказались – опасались, что местные жители будут страдать от шума, да и риск пожара от случайной искры из печи паровоза всегда существовал. Тогда-то и приняли решение использовать под вокзал пустующие земли возле Великого пруда.
По тому же принципу была избрана территория и под строительство второго, Троицкого (позднее – Ярославского), вокзала. Возводило эту железную дорогу акционерное общество, в составе учредителей которого значились такие персоны, как Федор Чижов, Андрей Дельвиг, Иван Мамонтов и братья Шиповы. Вокзал получился совсем крошечным, но вплотную прилегал к Великому пруду. Одновременно, на другой стороне Краснопрудной улицы, вырос и третий вокзал – Рязанский (в наши дни – Казанский). Огромное Каланчевское поле превратилось в околовокзальные территории, на которых постепенно появлялись склады, мастерские и, разумеется, все больше и больше заведений, желающих привлечь многочисленных путешественников.
Ярославский вокзал, 1890-1900. Фото: pastvu.com
А что же пруд? По мере того как густо заселялся и, что важнее, застраивался район, некогда живописный водоем постепенно стал напоминать огромную лужу посреди большого города. С другой стороны, определенная необходимость в ней все же была. Во-первых, до начала 1890-х годов, пока досюда не дошел Новый Мытищинский водопровод, Великий Красный пруд оставался по сути единственным резервуаром с водой на случай пожара. Ну, а во-вторых, в те времена именно сюда сливались все городские отходы и нечистоты – отчасти поэтому местные старожилы даже покидали свои квартиры. От великолепного Красного Села с его девственной природой и чистейшим прудом ничего не осталось: как подтверждение – строжайший запрет саннадзора на строительство купален и портомоен на воде.
Грязный, зловонный и огромный водоем едва был способен украсить городской ландшафт. Жаловались и пассажиры Московско-Ярославской железной дороги, пролегавшей совсем близко. Ее администрация, кстати говоря, уже тогда начала засыпать выкупленную часть пруда, обустраивая на новых землях обслуживающие помещения. Но привлекала ее и вся остальная акватория водоема: известно, что общество даже предлагало властям засыпать пруд на собственные средства – разумеется, за право пользоваться большей частью земли.
Паровозное депо и Водонапорная башня Николаевской железной дороги, 1862-1864. На первом плане - не до конца засыпанный Красный пруд. Фото: Альбом «Виды Николаевской железной дороги»
И нельзя сказать, что предложение было неразумное. Территорий не хватало катастрофически, а поток людей рос с каждым годом. В конце концов, пришлось даже расширить Краснопрудную улицу, уходящую от трех вокзалов на северо-восток – конечно же, в ущерб пруду: южную его часть тоже засыпали. Так, к концу 19 века от огромного водоема в 23 гектара осталось всего 9.
Борьба за земли
Для городских властей старый пруд был тем еще бельмом на глазу – куда выгоднее было бы использовать часть территорий под склады (в конце концов, в непосредственной близости – Ярославская железная дорога, взимающая самые низкие тарифы!), а еще часть – благоустроить. Как писал в одной из своих работ историк-архивист Юлиан Толстов, в первоначальных планах Городская управа даже намеревалась просто «ужать» пруд до 4.5 тысяч квадратов и разбить около него сквер. Впоследствии, впрочем, Управление Ярославской дороги еще и еще убеждало власти продать или сдать ему в долгосрочную аренду все земли из-под пруда – якобы, для развития станции. Однако город посчитал, что выгоднее оставить эти земли в своем ведении. Так, в 1901 году судьба пруда была окончательно решена, а годом позже развернулись масштабные работы, которые длились почти 9 лет.
Кондитерская фабрика Товарищества А.И. Абрикосова в Москве на Малой Красносельской улице, 1888 г. Фото: pastvu.com
Почему так долго? Как свидетельствует Юлиан Толстов, все дело было в недостатке земли: власти активно призывали горожан бесплатно свозить всю землю к пруду, но так как никакого крупного строительства в то время не велось, материала почти не находилось. Кое-какую помощь оказало семейство Абрикосовых, которое в 1905 году как раз отстраивало себе двухэтажный жилой особняк неподалеку от собственной кондитерской фабрики на Малой Красносельской (сегодня на нем гордо красуется вывеска «Бабаевский»). И, тем не менее, земли не хватало: пруд засыпался медленно, а на только что образовавшихся территориях мгновенно вырастали складские помещения – чтобы поскорее взимать с клиентов плату и… продолжать засыпку пруда.
Дело было завершено только в 1911 году. Вся земля была сдана в аренду, а планы по созданию городского сквера так и не стали явью. Так Красный пруд, некогда поражавший своей красотой и чистотой, привлекавший к себе царей и императоров, бывший свидетелем грандиозных исторических событий, мучительно расстался со своим величием и оказался похороненным под землей. С тех пор на городских картах его уже не отмечали.
