Выслушать, объяснить, поддержать: кто такие онкопсихологи и как они помогают своим пациентам

Им ежедневно удается убеждать людей, у которых диагностировали онкологию, что болезнь — не приговор, лечение необходимо и результативно, а жизнь будет продолжаться. Даже если нельзя изменить ситуацию прямо сейчас, можно посмотреть на нее с другого ракурса. Такой важной работой занимаются сотрудники Московской службы онкопсихологов. За год ее существования они успели провести 10 тысяч консультаций с пациентами и их родственниками.

Корреспонденты mos.ru побеседовали с представителями службы и выяснили, как они помогают людям, которым диагностировали злокачественное новообразование, сохранять спокойствие, самообладание, надежду и не переставать видеть мир в ярких красках.

Быть услышанным

Пилотный проект психологической службы для больных с онкологией Правительство Москвы организовало в 2022 году в трех столичных центрах амбулаторной онкологической помощи (ЦАОП). Он оказался настолько востребованным, что в 2023-м специалистов сервиса направили во все ЦАОП города.

Обычно после того как у человека диагностируют злокачественное новообразование, он испытывает отчаяние, тревогу или, напротив, впадает в ступор и замыкается в себе. Несмотря на возможности современной медицины, раннюю диагностику, высокотехнологичные операции, новые препараты и примеры продолжительной ремиссии, есть пациенты, которые сомневаются в том, что смогут преодолеть недуг. При этом обсуждать болезнь с их родными и друзьями, как правило, не получается: они тоже включены в ситуацию, пребывают в шоке, из-за чего не всегда способны оказать моральную поддержку.

Психологи даже выделяют особое переживание, которое называют канцерофобией — боязнью рака. Не говорить, не думать, не притягивать — примерно так можно описать позицию людей, подверженных этому страху.

«Онкозаболевание не имеет равных по силе воздействия на психику человека. Это одновременно и кризис, и экстремальная ситуация. Психологи много работают с последствиями психотравм, кризисами, но онкологическое заболевание — это кризис, который длится неопределенное количество времени. Пока идет лечение, пациент может нуждаться в помощи психолога. В нашей службе трудятся клинические и онкопсихологи, глубоко погруженные в тему онкологии, в медицинскую специфику, ведь важно объяснить человеку понятными словами, какие процедуры ему назначил врач, что будет происходить на каждом этапе лечения. У нас 17 таких специалистов, включая меня», — говорит супервизор и руководитель Московской службы онкопсихологов Юлия Кулакова.

Практически все, кто пришел работать в Московскую службу онкопсихологов, знают из личного опыта, как тяжело переносить это заболевание в одиночку, без поддержки. В окружении Юлии Кулаковой рак диагностировали у ее близкой подруги, затем у отца, а после — у тети. «Я работала волонтером на горячей линии психологической онкопомощи “Ясное утро”, пока не открылась наша служба», — отмечает собеседница mos.ru.

Чтобы получить помощь профессионалов, пациенты и их родные могут обратиться к психологу в ближайшем ЦАОП или пройти онлайн-консультацию на платформе «Психология для жизни».

Еще один вариант — групповые занятия «Равный равному» в симуляционном центре на улице Трофимова (дом 26, корпус 3). Больным с онкологией важно понимать, что они не одни. Общаясь с людьми, которые оказались в похожей ситуации, участники групповой терапии легче воспринимают свой диагноз, заряжаются позитивом от тех, кому уже удалось взглянуть на проблему с другой стороны.

Консультации онкопсихологов бесплатны для пациентов московских центров амбулаторной онкопомощи.

Принять и действовать

По словам специалистов Московской службы онкопсихологов, клиенты, у которых диагностировали рак, а также их родственники чаще всего обращаются с такими запросами: «Не знаю, как жить дальше», «Боюсь операции или химиотерапии», «Мне никто не поможет». На этом этапе важно помочь им принять новое состояние и не стыдиться возникших эмоций: они нормальны и естественны.

«Очень часто пациенты поддаются суеверию, мистическому настроению — считают, что болезнь послана им в наказание. У них обостряется чувство вины, и поэтому они могут отказаться от лечения. Наша задача — развенчать этот миф, доказать, что вмешательство врачей необходимо, и шансы выздороветь есть. Заболевание вполне можно вписать в нормальную жизнь. Классические методы психотерапии здесь не всегда подходят. Иногда эффективна просто беседа, информирование», — объясняет Юлия Кулакова.

Онкопсихологи предпочитают метод когнитивно-поведенческой терапии: задают клиенту вопросы, отвечая на которые он осознает, какая негативная мысль скрывается за эмоцией, меняет ее на позитивную, и после этого наступает облегчение. При сильном страхе помогает экспозиция: человека в трансе погружают в пугающую ситуацию, как пример — предстоящая операция. Больному позволяют пережить событие в воображении, и тогда напряжение спадает.

Еще одна техника принятия диагноза — валидация. Онкобольного просят сначала побороть переживание, такое задание энергетически затратное и вызывает дискомфорт. Затем ему предлагают раствориться в своей эмоции, что создает впечатление полного подчинения и потери себя. После того как человек испытал негативные ощущения, ему советуют понаблюдать за эмоцией со стороны, будто на экране, не мешая и не поддаваясь происходящему. Как правило, в результате пациент приходит к выводу, что последний вариант — оптимальный.

Впрочем, иногда человек отказывается признавать собственные чувства и не хочет их обсуждать даже с психологом. Такое подавление может привести к посттравматическому стрессовому расстройству спустя три — шесть месяцев после постановки диагноза, ночным кошмарам или паническим атакам. Если клиент молчит, приходится искать альтернативные методы. Например, психолог может предложить выбрать метафорическую карту из колоды: на каждой — разные цвета, абстрактные или фантастические изображения. Та, на которую укажет пациент, соответствует его переживаниям.

Юлия Кулакова вспоминает одного пациента, которому диагностировали рак легких. И хотя мужчина пришел в кабинет психолога сам, на любые вопросы отвечал: «У меня все хорошо». Поскольку по профессии этот человек — звукорежиссер, специалист порекомендовала ему сделать музыкальную подборку, отражающую настроение. «Получилось невероятно эмоциональное произведение, которое некоторые коллеги и клиенты не могли слушать без слез», — рассказывает собеседница mos.ru. После выполнения упражнения мужчине стало легче.

«И все же универсальной методики работы с онкобольными не существует. Каждый случай индивидуален», — говорит онлайн-консультант платформы «Психология для жизни» Александра Ершова.

Жить сегодня: от терапии до скалолазания

Онкобольные нередко обращаются к психологам на каждой стадии лечения: их пугает приближение очередной процедуры, кажется, что процесс бесконечен и бесполезен.

«Мы помогаем готовиться к каждому этапу постепенно. Расписываем с клиентом предстоящие процедуры, обсуждаем, сколько времени они займут, какие могут вызвать физические ощущения. Очень важно проговаривать свои мысли, эмоции. Я предлагаю вести дневник чувств, а также составить план действий на будущее, когда лечение закончится. Объясняю, что в первую неделю ремиссии, скорее всего, будет недомогание, а потом можно, например, поехать в отпуск, погулять в парке или сходить в кино. Один из моих клиентов после терапии занялся скалолазанием, а другой пробежал марафон», — говорит психолог ЦАОП на базе городской клинической онкологической больницы № 1 Ирина Зарудняя.

Тем не менее в период ремиссии не все способны радоваться: боятся рецидива, думают о нем сутками. Фокусирование на одной мысли называется руминацией. Онкопсихологи в таком случае предлагают клиентам представить свои навязчивые идеи в виде облаков или поездов и смотреть, как они проходят мимо. Когда тревога отойдет на задний план, следующий шаг — сосредоточиться на ощущении «здесь и сейчас». Для достижения этого эффекта пациенты учатся ловить настоящий момент, прислушиваться к звукам, распознавать запахи и вкусы. Техника напоминает медитацию.

Лучшая мотивация — улыбка пациента

Вернуть людям с онкологией смысл жизни — непростая задача, требующая максимальной эмпатии и отдачи. У психологов после каждого сеанса остается что-то вроде негатива фотопленки, на которой запечатлены все переживания клиента. В такой работе велика вероятность выгорания. Но специалисты Московской службы онкопсихологов знают, как этому противостоять.

«Очень важно любить свою работу. Еще помогает бережное отношение к себе. Когда понимаю, что устала, делаю паузу, отдыхаю. К тому же я точно знаю: наша медицина сейчас на высоком уровне, онкология больше не приговор. Современные методы диагностики позволяют выявить заболевание на нулевой стадии и не допустить его развития», — рассуждает Александра Ершова.

Онкопсихологи признаются, что их поддерживают коллективы врачей ЦАОП и Юлия Кулакова — супервизор 24/7: всегда готова поговорить, выслушать, подсказать.

«И конечно, когда клиент уходит с улыбкой, в стабильном состоянии, а спустя время сообщает, что у него в жизни все наладилось, — это лучшая мотивация продолжать работу», — резюмирует Ирина Зарудняя.

Московская служба онкопсихологов заработала в семи центрах амбулаторной онкологической помощиВысокотехнологичная помощь и возможности для роста специалистов: как в столице формируется медицина завтрашнего дняМосква поможет в разработке препаратов для лечения заболеваний в области онкологии, неврологии и ревматологииСпасая жизни: врачи обновленных приемных отделений оказали помощь более 10 тысячам пациентов