«Царицыно» — про любовь. Интервью с директором музея-заповедника

Музей-заповедник «Царицыно» давно перестал быть музеем в привычном понимании этого слова: здесь можно не только сходить на многочисленные выставки, которые регулярно обновляются, но и посетить лекцию, мастер-класс или концерт, прогуляться по местам, помнящим еще Екатерину II. О его философии, ближайших планах и о том, где лучше всего размышлять о личном, — в интервью с директором Елизаветой Фокиной.

— Елизавета Борисовна, расскажите, что такое музей-заповедник «Царицыно» сегодня? Он больше сохраняет прошлое или смотрит в будущее?

— Я придерживаюсь мнения, что современный музей должен совмещать и то и другое. Наш музей-заповедник очень молодой — ему исполняется всего 40 лет. Но, безусловно, это важная дата. В 1984 году за его создание ратовали искусствоведы, историки и художники, работающие в жанре декоративно-прикладного искусства. Рождение нового музея стало самым значимым проектом в области современного искусства для Министерства культуры СССР. Музей создавался как точка сборки всего, что происходит в области декоративного искусства здесь и сейчас. И если народное искусство фиксировало национальное своеобразие, то авторское отражало процесс объединения, глобализацию многообразной культуры большой страны.

За это время музей прошел непростой путь. А поскольку наша коллекция — в большей степени коллекция декоративно-прикладного искусства второй половины XX века, мы должны думать, какие предметы собирать сегодня, на чем фиксировать взгляд и, конечно, как обо всем этом рассказывать.

— Праздновать юбилей вы будете весь год. Но какую дату все-таки считаете днем рождения?

— 16 февраля 1984-го. Именно в этот день вышло распоряжение Совета Министров СССР об образовании Государственного музея декоративно-прикладного искусства народов СССР. Дворцовый ансамбль в Царицыне, который в тот период был еще руинирован, стал местом его прописки. Из всех зданий в 1984 году пригодным для работы оказался лишь Третий кавалерский корпус, где сейчас открыта постоянная экспозиция «Дачное Царицыно». Современное название появилось только в 1993-м — историко-архитектурный, художественный и ландшафтный музей-заповедник.

— Какие события празднования вам хотелось бы отметить особенно?

— Целая серия событий началась в самом конце мая с выставочного проекта «Люди и фонды». Это выставка без куратора. Историю музея расскажут более 40 кураторов, каждый выбрал по одному предмету из фондов музея. Экспозиция рассредоточена по всем выставочным залам, дополняя постоянные и временные выставки. Кураторы расскажут личные истории, связанные с «Царицыным». Проект представляет собой эксперимент, участниками которого стали все желающие, включая и нынешних, и бывших работников музея. В выставке принимают участие и три бывших директора.

Я все время всем говорю, что к «Царицыну» нельзя остаться равнодушным. Это место, в которое уж если влюбляются, то по-настоящему и очень надолго. Поэтому еще один проект, реализованный этой весной, так и называется — «Царицыно. Про любовь». Это аудиоспектакль в формате променада, который мы создали в партнерстве с Мобильным художественным театром, о романтических историях любви, случавшихся в Царицыне на протяжении последних 300 лет.

О проектах и уникальной коллекции

— А если заглянуть в недавнее прошлое, были ли проекты, особенно близкие вам? Скажем, за последние год или два.

— Да, конечно, и их было много. Каждый год мы делаем что-то, что удивляет и вдохновляет нас самих. В первую очередь это наша выставка-исследование «В поисках народного искусства». Мы открыли ее полтора года назад, и она до сих пор вызывает массу вопросов, споров, дискуссий и размышлений. Мы собрали на одной выставке работы художников со всего бывшего СССР из царицынской коллекции: текстиль, керамику, дерево, металл, стекло и даже соломку. К основной экспозиции раз в несколько месяцев прибавляется сателлит-проект — миниатюрная выставка, рассказывающая о самостоятельном течении в искусстве отдельно взятого региона. Например, до 19 мая мы рассказывали об этнофутуризме, в основе которого — мифология народов коми. А до этого к нам приезжали современные мастера из Риштана, древнего центра керамики в Узбекистане, школа народных ремесел из Вологды, архангельские художники и хранители народных традиций из Якутии. В ближайших планах — выставка белорусских художников-текстильщиков. Для нас как для музея декоративно-прикладного искусства такие проекты невероятно ценны. Лишь благодаря постоянному общению и обмену знаниями музей продолжает научно-исследовательскую работу.

В поисках народного искусства. Изучаем новую выставку в музее-заповеднике «Царицыно»Индия невероятная. Изучаем новую выставку в музее-заповеднике «Царицыно»

— Сколько предметов в коллекции музея-заповедника?

— Больше 60 тысяч. Царицынская коллекция — многопрофильное собрание. Центральное положение в ней, конечно, занимает коллекция советского декоративного искусства 1950-1990-х годов. Чуть особняком представлена археология (и это не менее значимый наш фонд, в котором хранится, к примеру, клад средневековых монет — по мнению специалистов, один из самых больших кладов XVII века, найденных на территории Москвы). В «Царицыне» есть фарфор всех заводов, существовавших в Европе с XVIII столетия, в том числе Императорского фарфорового завода, одного из лучших в стране. Кроме того, хранятся работы художников, трудившихся в Дулеве, Конакове, Дмитрове и других фарфоровых центрах СССР.

Еще один великолепный раздел, о котором мы довольно редко рассказываем, хотя это одна из главных наших драгоценностей, — коллекция наивного искусства, работы самобытных (и не только) художников-наивистов второй половины XX века. Музей собирал ее самостоятельно на протяжении многих лет — ничего похожего вы не увидите ни в одном музее мира. Прямо сейчас некоторые работы — живопись и скульптура —представлены в экспозиции «В поисках народного искусства».

Коллекция постоянно пополняется. Этот процесс не останавливается ни на минуту вот уже 40 лет. Предметы в музей поступают самыми разыми путями. Нередко это происходит благодаря долговременным отношениям с художниками и организации выставок, в которых участвуют как современные, так и признанные мастера, они сами отдают свои творения на хранение в «Царицыно». К примеру, наш серийный проект «Триеннале текстильного искусства и современного гобелена» (мы проводим выставку раз в три года, и уже в следующем, 2025-м, откроем пятую по счету), в котором традиционно участвуют мастера, работающие с текстилем.

— Какие интересные истории хранит музей?

— Например, историю, связанную со скульптурой Екатерины II. Это один из самых больших предметов коллекции, она весит три с половиной тонны, ее создал скульптор Александр Опекушин (автор того самого Пушкина на Пушкинской площади). Сейчас она стоит в Екатерининском зале Большого дворца. После революции скульптуру решили разобрать, но на тот момент директор Государственного музея изобразительных искусств Сергей Меркуров спас ее, перевезя сперва к себе на дачу, а позднее отправив в Армению. В 2003 году скульптура вернулась в Москву, а после реставрации переехала в «Царицыно». Как трехтонную скульптуру вносили в зал — отдельная история. Скажу только, что для этого пришлось разобрать часть стены только что отреставрированного Большого дворца.

— А какое было за последнее время самое ценное приобретение?

— Для меня как для директора музея важно именно непрерывное пополнение фонда. И ценно как приобретение осколка кирпича XVIII века, которым пополняется наша археологическая коллекция, так и покупка бюро Генриха Гамбса. О последнем хочу рассказать чуть подробнее — это интересная история, ярко иллюстрирующая будни современного музея. Дело в том, что таких бюро существует всего два, и оба были изготовлены в конце XVIII века. Где находится первое — большой вопрос, но свое мы приобрели у петербургского коллекционера, выиграв его в честной игре с Государственным Эрмитажем. Такие приобретения для нас особенно важны в преддверии выставок, связанных с памятными датами в нашей истории. К примеру, через год мы откроем экспозицию, посвященную 250-летию с момента основания Царицына, а через пять лет — к 300-летию со дня рождения Екатерины II.

«Интеллектуальное волонтерство» и особая атмосфера

— В музее-заповеднике «Царицыно» действуют разные спецпроекты, в том числе волонтерская программа. Как часто вы их привлекаете?

— На сегодняшний день у нас 85 постоянных волонтеров, и это немало. Многие ребята приходят по итогам стажировок, студенческих проектов, практики. Есть и школьники. У нас очень нестандартная программа: считается, что добровольцев привлекают в основном к мероприятиям, а мы сделали «интеллектуальное волонтерство». Есть те, кто на постоянной основе помогают нашим айтишникам, пресс-службе или работают в архиве. Некоторые потом остаются с нами — устраиваются на работу. Мне кажется, это очень стимулирует молодежь. Но волонтерство — не рекрутинг, а зов души и веление сердца. Вокруг музея давно собрался круг людей, неравнодушных ко всему, что происходит в наших стенах. Они присутствуют на вернисажах, с удовольствием участвуют в субботниках, время от времени помогают с опросами посетителей. А главное — всегда честно сообщают, с чем не согласны и что вызывает у них некоторое смущение. Я очень рада, что «Царицыно» не оставляет равнодушными людей разных возрастов, потому что среди наших волонтеров есть и представители старшего поколения, и школьники.

— Впрочем, молодежь вы привлекаете и культурной программой. Например, концерты, которые вы проводите, заслуживают отдельного разговора.

— Ушедший год стал для музея-заповедника периодом смелых творческих экспериментов. Неформальное общение, смешение жанров — все это мы развиваем в музее прямо сейчас. Фестиваль «Навстречу Рождеству» зимой завершился очередной пробой пера — проектом «Квартирник во дворце» с джазовым пианистом Даниилом Крамером. Выступление было в формате ток-шоу, рассказы сменялись музыкой и наоборот. В аналогичном формате прошли концерт пианистки Екатерины Мечетиной, творческий вечер поэта Владимира Вишневского и многих других.

Еще один новый формат — «Ночь во дворце». Мы придумали, что вечерние концерты в атриуме Хлебного дома могут быть похожи на медитации. Специально для полного погружения в музыку сотрудники музея отключают лифты, приглушают освещение, закрывают служебный вход и вообще стараются изолировать концертную площадку от любых лишних звуков.

— Музыка для вас, кажется, особая тема.

— Да, и не только для меня. Я сейчас читаю мемуары одного из бывших директоров музея, Виктора Егорычева, который фактически стоял у самых истоков создания современного музея. Он пишет, что музыкальные вечера проводили даже тогда, когда «Царицыно» лежало в руинах. На архивных фотографиях музыканты играют на скрипках… в касках! А билет на концерт в таких необычных исторических декорациях стоил 30 рублей.

После реставрации концерты в «Царицыне» давали все чаще, а с середины 2010-х годов публика уже привыкла, что каждые выходные здесь можно послушать прекрасных академических исполнителей. Со временем такие события стали знакомить гостей уже не только с классикой: в афише появились джазовые концерты, вечера романсов, современная музыка, выступления для детей, тематические фестивали и многое другое.

Об уголке для каждого

— Каким вы видите «Царицыно» примерно через 10 лет?

— Музеи традиционно воспринимаются как хранилища культурного наследия, но мы стремимся переосмыслить этот стереотип. То есть наш музей — не просто экспозиции за стеклом, а динамичная экосистема, где каждый посетитель — от ребенка до взрослого — может учиться через игру, опыт и личное участие. Мы стремимся быть активной частью сообщества, сохраняя, отвечаем на незаданные вопросы и подаем пример бесконечного стремления к новому, без установленных рамок или ожиданий. Наша цель — чтобы каждый гость разделял это восприятие с нами.

Как и у любого учреждения культуры, у нас много грандиозных планов, о которых стоит говорить с осторожностью. Для меня как для руководителя важно развитие территории музея-заповедника. Сейчас мы работаем над концепцией для Нижнего Царицынского пруда — там будет пейзажно-луговой парк, появится птичник. «Царицыно» изначально было прогулочной зоной, и таким нам и хочется его сохранить.

Еще я хочу, чтобы в «Царицыне» каждый нашел уголок, родной для себя. Чтобы были и бегуны, и бадминтонисты, и шахматисты, и любители понаблюдать за птицами (в парке обитает много краснокнижных), историки, поклонники искусства — ждем абсолютно всех. У нас камерное пространство, где никто не толкается локтями, но при этом чувствует себя среди людей — возможность такого сочетания очень близка царицынской философии.

Лысухи, кряквы и, возможно, язь: знакомимся с обитателями Нижнего Царицынского пруда

Конечно, я вижу «Царицыно», наполненное детским смехом, в которое приходит отдыхать много людей. Ведь философия любого парка, особенно если мы говорим про исторические, была в прогулках.

— «Царицыно», наверное, и для вас не только работа, но и отдых. Может быть, есть любимые маршруты?

— Прогулку можно начать от входа у станции метро «Орехово» — там располагаются наши знаменитые воздушные сады. Когда земля принадлежала Александру I, внуку Екатерины II, там росли померанец, яблоня, груша, слива. Потом можно пройти мимо оранжерей и Первого кавалерского корпуса, любуясь Фигурным мостом, затем свернуть к Малому дворцу и Оперному дому.

Советую обязательно подойти к павильонам «Миловида» и «Нерастанкино». Название первого произошло от слов «милый вид», а второго — от фразы «не расстанемся». Я особенно люблю их осенью и весной: открывается совершенно невероятный вид на воду, именно тогда становится понятна задумка английского садового мастера Фрэнсиса Рида, приглашенного Екатериной II. Это камерные павильоны, которые открывают путь к очень глубоким личным переживаниям.

Но я хочу еще отметить, что «Царицыно» — рай для искателей! Здесь нет стандартных маршрутов, и потому каждая прогулка обещает новые открытия. Путешествие, сколь бы оно ни было длинным и запутанным, обретает финальный аккорд в стенах музея. Не потому, что это конечная точка, а потому что здесь начинается новое путешествие — сквозь время, знания и искусство.

Гобелены, сундуки, шкатулки. Изучаем прошлое музея-заповедника на выставке «Такое разное Царицыно»