Танец времени в театре «Гжель»: Марина Куклина про сочетание классики и современности

23 мая

Московский государственный академический театр танца «Гжель» был основан в 1988 году народным артистом России известным российским хореографом Владимиром Захаровым. С 2013 года его возглавляет Марина Куклина, заслуженный работник культуры России, почетный работник культуры города Москвы. С тех пор ее творческие устремления, административный талант, профессиональный и жизненный опыт направлены на развитие театра. Само название «Гжель» стало символом русского фольклорного танца, вдохновленного народным творчеством. Бережно сохраняя традиции прошлого, театр не стоит на месте, а продолжает развиваться, преодолевая шаблоны, ярко и самобытно сочетая народно-сценический танец с современной хореографией и театральными постановками.

Фрагмент беседы — полная версия интервью «Культуре Москвы» доступна на видео.

— «Культура Москвы» наконец-то добралась до театра танца «Гжель». У театра длинное название, но мне больше нравится сокращать — театр танца. Наш гость сегодня — его директор Марина Федоровна Куклина. Марина Федоровна, здравствуйте.

— Добрый день! Я очень рада, что сегодня мы вместе в театре танца «Гжель», — так, как вам нравится.

— Еще три года, и театру будет 40 лет. С одной стороны, театр с историей, наследием, отцом-основателем, с другой — это одновременно и бремя. Хочется быть молодым, ярким, двигаться в сторону современной хореографии, но иногда эти 40 лет могут немножечко мешать. Как вы живете с таким 40-летним гнетом?

— На самом деле все получилось, положа руку на сердце. Да, жизнь авторского коллектива без автора. К сожалению великому, авторы уходят, создав свое детище. Мое твердое убеждение — нужно пытаться сохранить те традиции, которые были, и весь тот объем материала, который заложен создателем. А потом непременно развиваться, потому что любое искусство, любое творчество, если ты его не двигаешь, оно, конечно, стагнирует. Меняется все: поколение, молодежь, воззрение. И требует совершенно других подходов по сохранению репертуара, формированию труппы, поиску нового материала.

И, безусловно, тем человеком и партнером, который остался со мной рядом после ухода Владимира Михайловича (Владимир Михайлович Захаров — народный артист России, профессор, хореограф, основатель театра танца «Гжель» — ред.), стала Валентина Ивановна Слыханова, главный балетмейстер театра, абсолютно заслуженный человек в народно-сценическом танце и как педагог, и как самостоятельный творец. Один из последних аксакалов в народно-сценическом танце, который знает, как надо учить этому виду искусства и что нужно делать. Поэтому мне в этом отношении легко, сохраняя традиции, двигаться дальше.

— Когда обыватель слышит название «Гжель», у него возникает, я уверена, некий шаблон, что народный танец — это такая законсервированная история. Вы же все время произносите — современная хореография. Как уйти от стереотипного представления, через пластику и жест сделать народный танец ближе? Как наше «Яблочко», «Березку» показать чуть более современными?

— Нет, мы столпы не трогаем, «Березка» есть «Березка». Тем более есть образец, на который мы равняемся, — наш знаменитый ансамбль танца «Березка». То же самое морячки, как мы их ласково называем, или танец «Яблочко». Понимаете, ощущение внутри меня может меняться в зависимости от того, как меняется труппа. Мы сейчас немножко сориентировались на более молодое поколение и достаточно прилично обновили труппу. Нам, конечно, в этом плане помогает еще созданное Владимиром Михайловичем Московское хореографическое училище при театре танца «Гжель», которое работает в трех направлениях: это отделение классического танца, народно-сценического танца, и сейчас появилось отделение современной хореографии.

— Есть привычная хореография как некий музейный экспонат, который надо сохранить. Вы же даете возможность труппе попробовать какую-то другую хореографию?

— Мы стараемся. Понимаете, в разных жанрах хореографии работают разные группы мышц. И здесь оборотная сторона медали. В народно-сценической хореографии задействованы одни группы мышц, и моментально перестроиться на современную хореографию — это, конечно, палка о двух концах. Поэтому самое главное —умело все сочетать. Мы действительно пробуем новое, и, может быть, будущее артиста в том, чтобы он мог одновременно работать в разных жанрах.

— Но вы тот человек, который в одном интервью сказал, что современной хореографии как будто и нет у нас в стране, потому что нет системного подхода к образованию.

— Да, это абсолютно твердое убеждение. Я еще раз хочу сказать: пока у нас не будет такой же системы образования, как в обучении классическому танцу и народно-сценическому, в современном танце ничего не будет, к сожалению великому. Нельзя перепрыгнуть, нельзя научиться читать, не зная азбуки.

Сохраняя наследие Владимира Михайловича почти в первозданном варианте, немножко трансформируя под современных исполнителей, которые уровнем выше, и учитывая зрительское восприятие, безусловно, наши номера чуть-чуть изменились, но в общем и в целом ни по смыслу, ни по драматургии, ни по режиссуре они ничем не отличаются от созданного Владимиром Михайловичем. Тем более создавал он вместе с Валентиной Ивановной, так сказать, в хорошем сотворчестве, и поэтому она прекрасно понимает то, о чем была речь, не меняя ни структуры, ни канвы, ни режиссуры, ни драматургии, немножко изменила именно хореографию номеров. И задача наша, а вы обратили внимание на то, что мы называемся театр танца «Гжель», не ансамбль, — идти по пути развития театра.

— То, что вы делаете внутри театра, колоссальная работа, чтобы аккуратно, деликатно продвигать театр вперед, не застревать в прошлом и настоящем, а выстраивать векторы в будущее. Вместе с тем у вас другая сложная задача — не потерять тех, кто всегда находился рядом, и привести новых. Как вы справляетесь?

— Самое главное — идти аккуратно, иногда пробираешься, как по минному полю. Пытаемся, пока у нас, мне кажется, все получается. Конечно же, воспитываем и нашего нового зрителя, стараемся уйти от привычного восприятия.

— Но вы видите, что обновился зал?

— Конечно. И то, что наше искусство, терпеть не могу этого выражения, для бабушек и дедушек, меня всегда, можно сказать, раздражало. Вы знаете, что сейчас и бабушки, и дедушки — современные, продвинутые люди, особенно учитывая программу Мэра «Московское долголетие». Это стереотипное восприятие ни в какие рамки не входит, и пользоваться им не стоит. Конечно, мы работаем над аудиторией, почему и пошли по пути развития театра. Зрителям ты все время показываешь, что ты можешь с другой стороны посмотреть на то же самое, — иной взгляд, более современный, интересный. И потом, не скрою, отчасти это направление было продиктовано еще тем, что мы находимся не в самом центре Москвы. И мы должны учитывать интересы той части столицы, в которой работаем. Отсюда и появился наш первый спектакль для семейного просмотра — «Снежная королева».

— Это драматическая постановка или танцспектакль?

— Танцспектакль, хореографическая постановка, созданная самым международным языком — языком танца. Рассказана простая история, нам всем знакомая с детства, про Кая и Герду.

— Я могу представить в «Снежной королеве» костюмы, похожие на те, что в народном танце. А в спектакле, например, «Пеппи Длинныйчулок»?

— Пеппи как Пеппи, какой мы привыкли ее видеть, как ее изобразила Астрид в свое время, такая же задорная и замечательная. Спектакль сделан в традициях хорошего театрального проекта. Там, конечно, нет никаких узоров наших привычных, ни хохломской росписи, ни гжельской, ничего такого нет. Это традиционные костюмы, которые создавала замечательная художница Злата Цирценс. И «Снежная королева», и «Пеппи Длинныйчулок», и «Весна священная», и «Дом у дороги» — все ее костюмы.

— Вы много выезжаете на гастроли. Во время зарубежных где была самая сильная реакция?

— На удивление реакция, в принципе, везде одинаковая — ощущение восторга. Самый сдержанный зритель —китайский. У них даже овации сложно получить, но мы получаем. Китайские зрители обычно приветствуют так: два-три хлопка — и сидят, готовые дальше смотреть. Нет у них такой внутренней мощной эмоциональной волны, но это не значит, что им не нравится: абсолютно восторженные отзывы.

Два года назад мы открывали новую страницу международной деятельности вместе с нашим московским Департаментом внешнеэкономических и международных связей и с Сергеем Евгеньевичем Череминым. В рамках деловой программы мы тогда побывали в Алжире, на Филиппинах и в Таиланде — нон-стоп в течение года. От этих стран вообще не ожидали такого яркого, мощного приема. И среди зрителей в зале были не только наши соотечественники или представители дипконсульства, а в основном филиппинцы — процентов 70, наверное.

Одна из последних поездок, которая очень запомнилась всем, — в Республику Маврикий. Мы были в гостях у нашего нового посла Ирады Зейналовой. По ее приглашению Правительство Москвы отправило нас с дипломатической миссией, и был потрясающий прием. И даже специально устроен один концерт, полностью продажный, то есть на продажу билетов. И конечно, мечта, мечта — счастье любого директора, когда у тебя написано на афише: «Sold out».

— А по России-матушке?

— Ой, по России-матушке, конечно, ездить обязательно нужно. И спасибо огромное Министерству культуры Российской Федерации, которое через федеральное учреждение «Росконцерт» эту линию проводит. Существует две программы. По одной — с большими гастролями ездят театры. И программа, созданная для наших национальных коллективов, когда еще Андрей Владимирович Малышев работал в Росконцерте и не был в должности заместителя Министра культуры России. Вот он вместе с Союзом национальных профессиональных творческих коллективов сделал такую программу — «Мы — Россия», благодаря которой наши национальные и все региональные коллективы гастролируют, и мы тоже.

Моя позиция такая: мы обязательно должны ездить не только по столичным городам, а туда, куда не то чтобы нога человека не ступала, — не будем так говорить, но куда очень редко попадают большие коллективы.

Что, собственно, мы несем со сцены? Наверное, любовь. Любовь к человеку, любовь к своей стране, к людям.

И взаимодействие, взаимонаполняемость такая, конечно, важна для артистов. Мы говорим: «Вы должны одинаково работать и на полный зал, и на зал в 10 человек». Всегда отдавай всего себя со сцены. Количество людей в зале не должно никаким образом определять твое сценическое действие. Но, несомненно, когда полный зал, артисты совсем другие.

Конечно, мы ждем вас и всех на наших спектаклях, концертах, других интересных программах. Я надеюсь, вы получите огромное удовольствие. И это не пафосное заявление, а всего нашего большого коллектива внутреннее убеждение: мы рады работать в Москве и служить нашей любимой столице.