Русская Минерва. Биография Екатерины II в экспонатах царицынских выставок и воспоминаниях

Весь 2019 год «Царицыно» отмечает 290-летие со дня рождения Екатерины II. Музей-заповедник уже посвятил несколько выставочных проектов императрице, благодаря которой и появилась эта царская резиденция. Два стартовали в Большом дворце 18 августа – в День истории Царицына: «Екатерина Великая. К 290-летию со дня рождения» и выставка одной картины «Портрет Екатерины Великой с георгиевской лентой».

Показываем и рассказываем о главных экспонатах обеих экспозиций, которые будут работать до 12 января 2020 года.

Семейный альбом

Галерея портретов выставки «Екатерина Великая. К 290-летию со дня рождения» рассказывает о первых годах, которые провела в России урожденная София Августа Фредерика Ангальт-Цербстская. Вот с холста смотрит новоявленная великая княжна Екатерина Алексеевна. Рядом портреты ее матери, Иоганны-Елизаветы, и русской императрицы Елизаветы Петровны, по чьей воле мать и дочь прибыли в далекий Петербург. Дочь стала невестой наследника российской короны, а мать была отослана обратно из-за своих интриг в пользу прусского двора.

Вот супруг Екатерины в генеральском мундире родной Голштинии. Его отец был племянником шведского короля Карла XII, а мать – дочерью Петра I и родной сестрой Елизаветы Петровны. Неудивительно, что с такой родословной претендента на оба престола нарекли Карлом Петером Ульрихом в честь обоих противников в Северной войне. Потом Елизавета Петровна перекрестила своего племянника в Петра и свела с Екатериной, с которой они формально прожили 16 лет. Их брак был несчастливым. Этому обстоятельству Екатерина посвятила много страниц своего дневника:

«Я очень хорошо видела, что великий князь меня совсем не любит; через две недели после свадьбы он мне сказал, что влюблен в девицу Карр, фрейлину императрицы, вышедшую потом замуж за одного из князей Голицыных, шталмейстера императрицы. Он сказал графу Дивьеру, своему камергеру, что не было и сравнения между этой девицей и мною».

Разлад супругов скоро перешел во взаимную неприязнь, но не помешал Елизавете Петровне добиться от них долгожданного наследника, будущего Павла I. Есть на выставке и его детский портрет.

Дворцовый переворот

После смерти императрицы между ориентированным на Пруссию Петром III и верхушкой русской аристократии образовалась пропасть. Вокруг монарха, который даже не успел венчаться на царство, вскоре возник заговор. Ключевыми фигурами дворцового переворота 1762 года стали братья Орловы, гвардейские офицеры Алексей и Григорий, чей двойной портрет можно увидеть на выставке.

Григорий Орлов, к тому моменту фаворит Екатерины, рассчитывал стать ее супругом. На глазах его брата отрекшийся от престола Петр скончался при невыясненных обстоятельствах (по официальной версии – «от геморроидальных колик»). Хотя Алексея и называют одним из вероятных убийц, причина смерти императора по-прежнему остается тайной.

«Я не верю, что принцесса сия столь злосердечна, чтобы быть причастной к смерти царя, – писал по горячим следам Беранже, французский посланник в России. – Но поелику глубочайшая тайна всегда будет скрывать от общества истинного вдохновителя ужасного сего покушения, подозрения так и останутся на императрице, которой достался плод от содеянного».

Несколько шагов отделяют холст с изображением Екатерины в трауре от привезенного из Третьяковской галереи портрета императрицы в коронационном облачении. Его в 1763 году с натуры написал Федор Рокотов. За все 34 года правления императрицы не было недостатка в художниках, желавших запечатлеть ее образ, однако именно это изображение в момент триумфа она считала самым удачным.

Символическую черту в этом разделе выставки подводит «Аллегория на воцарение Екатерины II» из Исторического музея. Необычность работы неизвестного русского мастера в том, что он перевел в живопись лубочную картинку. На полотне держащая за руку маленького Павла государыня указывает на фигуры Христа и ангелов, парящих в небесах. Такие изображения были призваны подчеркнуть легитимность ее вступления на престол в глазах простого народа, который (во всяком случае, в Петербурге и Москве) встречал царицу-матушку с восторгом.

Младший сын

Из Рыбинска в музей-заповедник «Царицыно» приехал портрет юного Алексея Бобринского – сына Екатерины и Григория Орлова, написанный Карлом Людвигом Христинеком.

Мальчик родился за несколько месяцев до дворцового переворота. По легенде, чтобы скрыть роды от ничего не подозревавшего супруга, окружение Екатерины Алексеевны воспользовалось страстью Петра III смотреть на городские пожары. Когда начались первые схватки, свой дом пришлось поджечь графу Ивану Гендрикову, но роды были сложными и долгими, поэтому вскоре запылало жилище гардеробмейстера императрицы Василия Шкурина. После воцарения Екатерины оба были осыпаны милостями – первый дослужился до генерала-аншефа, а второй стал тайным советником.

С первых дней новорожденный воспитывался в семье Шкурина. Второй раз после родов мать увидела его лишь спустя два года. В восемь лет ребенка отправили в пансион за границу. Приблизительно к этому времени относится работа Христинека, который написал идентичный портрет младшего сына царицы в этом же костюме, но с другого ракурса. Он хранится в Эрмитаже.

К 13 годам, по словам современника, мальчик «был телосложения слабого, боязлив, робок, застенчив, нечувствителен ни к чему, но кроток и послушен», а его познания ограничивались «только французским и немецким языками, началами арифметики и очень малыми сведениями из географии». Фамилию Бобринский он получил по возвращении в Россию вместе с пожалованным матерью имением Бобрики в Тульской губернии. Видимо, к тому моменту императрица отказалась от планов выйти замуж за Григория Орлова и официально объявить Алексея своим наследником.

Лишь накануне 19-летия юноши Екатерина намекнула ему на высокое происхождение, написав:

«Алексей Григорьевич. Известно мне, что мать ваша, быв угнетаема разными неприязными и сильными неприятелями, по тогдашним смутным обстоятельствам, спасая себя и старшего своего сына, принуждена нашлась скрыть ваше рождение, воспоследовавшее 11 числа апреля 1762 года».

Заметного следа в истории России Алексей Бобринский не оставил. Когда он наделал долгов, пустившись во все тяжкие во время путешествия по Европе, мать сослала его в Ревель. После ее смерти Павел I открыто объявил его братом, даровал графский титул, дом в Петербурге и земельные владения, всячески продвигал по службе. Однако Бобринский не проявил большого усердия, в 36 лет вышел в отставку и удалился в свое Тульское имение, где прожил практически всю оставшуюся жизнь.

Бюсты-близнецы

Среди скульптур, представленных на выставке, стоит отметить два мраморных бюста Екатерины II, связанные общей историей.

Первый – с покрытой вуалью головой – в 1769 году выполнила французская художница Мари-Анн Колло. В 18 лет она приехала в Россию вместе со своим наставником Этьеном Фальконе. Знаменитый скульптор доверил ученице работу над головой Петра I для его «Медного всадника». Результат высоко оценил не только он, но и царственная заказчица памятника, что распахнуло перед Колло двери императорского дворца.

Автор второго бюста – итальянец Бартоломео Кавачеппи – трудился над ним в 1772 году в Риме по заказу вице-канцлера Коллегии иностранных дел князя Александра Голицына, который во время переворота переметнулся от Петра III к Екатерине и лично привез ей отречение мужа. Не имея возможности работать с натурой, Кавачеппи использовал слепок с бюста Колло. Более того, бюст, созданный французской художницей, попал и на самый известный портрет князя Голицына, написанный Дмитрием Левицким.

Благодаря екатерининской выставке обе работы оказались в одном зале (бюст Колло приехал из Эрмитажа, бюст Кавачеппи – из Третьяковской галереи), так что у посетителей появилась редкая возможность сравнить мраморных близнецов.

Дар мальтийским рыцарям 

В Екатерининском зале открылась выставка одной картины. Величественный ростовой «Портрет Екатерины Великой с георгиевской лентой» кисти Дмитрия Левицкого привезли с Мальты. Картина, дипломатически подаренная главе Мальтийского ордена в разгар русско-турецкой войны (1787–1791), приехала на родину впервые.

За два с лишним столетия полотно покидало дворец Великих магистров ордена в Валетте лишь дважды. Весной 1935 года его вывозили в Лондон на выставку русского искусства, а во время Второй мировой войны, когда превращенная в британскую военно-морскую базу Мальта подверглась блокаде с жесточайшими бомбардировками, подарок императрицы вместе с другими ценностями укрывали от авианалетов в глубине острова.

Портрет связан с присоединением Крыма к Российской Империи в 1883 году и последовавшим за ним большим путешествием императрицы по новым землям. В Тавриде ее встретил российский поверенный при Мальтийском ордене. От имени Великого магистра он преподнес императрице пальмовую ветвь. Жест впечатлил Екатерину: пальмовыми ветвями встречали на въезде в Иерусалим Иисуса. Ответный подарок от Российской империи не заставил себя долго ждать – академику Императорской Академии художеств Дмитрию Левицкому был заказан портрет.

Мастер аллегорического портрета изобразил императрицу в образе Минервы, римской богини мудрости и войны. Царица стоит в сени лаврового дерева, с античных времен символизирующего победу. Меч в ножнах, который она держит в правой руке, перевит лавровой ветвью. Он торжественно указывает на завоеванную землю. В российской эмблематике XVIII века Минерва появилась задолго до восхождения на престол Екатерины, но при ней эта богиня стала символом императрицы.

На портрете на Екатерине золотая фигурная цепь ордена святого Андрея Первозванного – высшей награды Российской империи, а также Императорский Военный орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия и его лента, учрежденные императрицей 250 лет назад после очередной русско-турецкой кампании. Живописец изобразил также кирасу, и это тоже не случайно. В правление Екатерины был сформирован кирасирский Военного ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия полк, целиком состоящий из георгиевских кавалеров.