«Ромео и Джульетта»: что нужно знать о новом спектакле Марка Розовского

В театре «У Никитских ворот» идет спектакль «Ромео и Джульетта» — по пьесе, созданной в 1594 году Уильямом Шекспиром. Автору знаменитой трагедии на момент написания было всего 30 лет. Вражда двух влиятельных веронских семей, первая любовь и страсть — историю нежной влюбленной пары режиссер Марк Розовский ставит не впервые: до этого ее показали здесь в 1996-м. От прежней постановки, кроме сюжета, остались музыка и декорации.

Любовь как бунт и сильная Джульетта

Спектакль «Ромео и Джульетта» — о чистоте и искренности человеческих отношений, считает режиссер, художественный руководитель театра Марк Розовский. Он уверен, что в молодости надо жить горячо, весело, но при этом иметь стержень. «Вот у Джульетты есть этот стержень, сильный характер, — говорит он. — Она не просто девочка, которая по глупости оказывается в тех ситуациях, которые описывает Шекспир. Она взрослеет прямо у нас на глазах. Мы видим, как юный Ромео теряет голову от любви к ней. Они выстрадали свою любовь».

Джульетту сыграла выпускница мхатовской школы Сандра Элиава, а Ромео — Михаил Озорнин, который окончил Театральный институт имени Бориса Щукина. И Марк Григорьевич уверен, что этих героев нужно играть совсем молодым людям, потому что им зритель верит больше.

«Ромео — человек любящий, только и всего. В его жизни любовь — это основополагающая ценность. Та любовь, которая существует вопреки всему происходящему вокруг, в том числе непрекращающейся вражде и ненависти. Это еще и форма бесконечного протеста и бунта против сложившегося порядка. Все вокруг убивают и ненавидят — а он любит», — рассказал Михаил Озорнин.

Юмор, фантазия и ссадины

На сцене разворачиваются настоящие бои со шпагами. Для этого на репетициях с актерами занимался профессиональный постановщик боев Игорь Климов. Он преподает сценическое движение и фехтование в Российской академии театрального искусства. Михаил Озорнин (Ромео, конечно, тоже приходилось биться) изучал этот вид боевого искусства еще в вузе, но тут даже ему пришлось несладко — но главное, чтобы результат стоил усилий. «Самыми тяжелыми для меня стали именно физические нагрузки — фехтование, бои. После занятий я был весь в синяках, ссадинах, царапинах», — вспоминает актер.

Артисты помогали друг другу, вместе придумывали, как лучше обыграть ту или иную сцену. «С моими партнерами по площадке работалось замечательно. Они все отменные профессионалы с блестящим образованием и огромным опытом. Сандра Элиава — человек, которому я особенно благодарен. Она не только необыкновенно талантлива и красива, но и гораздо более опытна, чем я, поэтому ее советы и поддержка оказались очень ценными, — говорит Михаил Озорнин. — С Марком Григорьевичем мы работаем уже третий год, и я надеюсь, что смог достаточно точно понять и выполнить поставленные им творческие задачи. Он хотел, чтобы на сцене была любовь между двумя людьми, высокое чувство, проявленное максимально правдоподобно и искренне. Чтобы, с одной стороны, текст Шекспира звучал достаточно разговорно, доступно, понятно для восприятия на слух, с другой стороны — чтобы сохранялась поэтика, музыкальность слова, так называемая мелодика звукоречи».

Марк Розовский говорит, что в целом на репетициях было весело. «У нас много юмора, пластики и трюков: многое мы придумали вместе, компанией. Актеры сами раскрутили свою фантазию до такой степени, что мне иногда даже хотелось немного это все унять, приглушить. Эта балаганная фактура Шекспира, соединенная с трагедией и с психологизмом — праздник для актерского “я”», — сказал он.

Музыка Чайковского и костюмы из Латвии

Декорации — несколько металлических конструкций-арок — сохранились еще с первой постановки «Ромео и Джульетты» Розовского. Режиссер решил дать им вторую жизнь, решив, что лучше них не подойдет ничего.

Особое место занимает музыка: в постановке звучат фрагменты из увертюры-фантазии Петра Чайковского «Ромео и Джульетта». Эти же мелодии украсили спектакль Марка Григорьевича и 22 года назад.

«А Петр Ильич — он как будто рядом сидел на всех репетициях, потому что он выполнял все те задачи, которые передо мной стояли, — в акцентах, отбивках, которые выражают любовь, нежность и так далее», — сказал режиссер. Он признается: в этот раз думал о том, чтобы использовать другую музыку, например рок, но быстро отказался от этой идеи.

Но костюмы, в которые нарядили актеров, — абсолютная новинка. Их создал художник-модельер из Риги Анна Иткина. По словам Марка Григорьевича, это ее первый опыт работы для театра, и он удался. В самом театре ее ждут в конце марта — она приедет, чтобы посмотреть спектакль.

Как все было

Впервые «Ромео и Джульетту» в театре «У Никитских ворот» поставили в 1996 году. Марк Розовский волновался перед премьерой, но тревоги были напрасны — с огромным успехом спектакль шел на сцене еще около десяти лет.

«Когда я в первый раз ставил спектакль, на него неожиданно пришли ребята с Арбата. Но Арбат тогда был совсем другой. Молодежь пришла с бутылками пива, она гоготала перед началом. А у меня в спектакле — перевод Бориса Пастернака и музыка Петра Чайковского! И тут приходят зрители, которые их не знают и Шекспира наверняка не читали. У меня возникло ощущение, что сейчас мы провалимся. Я смотрел на их лица через щелочку. И буквально через минуту-другую прекратилась возня, и я увидел их глаза: они столкнулись с настоящим искусством. И дальше было интересно за ними наблюдать: они не знали финала и смотрели постановку как детектив», — вспоминает Марк Розовский.

О первой постановке он говорит с ностальгией. Второй раз показать историю влюбленных детей двух враждующих семейств решил не просто так: «Хочется, чтобы молодежь ходила в театр, и “Ромео и Джульетта” — это его лучшее предложение для современных молодых людей, которые так же умеют любить, страдать, рисковать, наслаждаться этим чувством».