Обманки, шпалеры и зеркала, отражавшие Екатерину II. Как устроен дворец в «Кускове»

Гулять по парку музея-усадьбы «Кусково» можно часами, разглядывая садовые скульптуры и любуясь строениями: строгим Голландским домиком, изящным Итальянским и эклектичным Швейцарским, таинственным гротом и торжественным «Эрмитажем». Аллеи регулярного парка неизменно выводят посетителя к главному строению — кусковскому дворцу. В XVIII веке, при создателе усадьбы Петре Шереметеве, здесь каждое лето не смолкали музыка, звон бокалов и оживленные разговоры: во дворце проходили роскошные балы и приемы.

Все это было здесь как будто вчера. Кусковский дворец полностью сохранил до наших дней не только архитектурно-пространственное решение, но и элементы интерьеров: полы, печи и камины, декоративную живопись, резьбу по дереву и лепнину, зеркала и осветительные приборы.

От 1775-го — до наших дней

Кусковский дворец (или, как еще его называли, Большой дом) был выстроен в 1769–1775 годах. Имя архитектора, создавшего дворец для графа Петра Шереметева, до сих пор не установлено. Однако известно, что строительство шло под руководством московского архитектора Карла Бланка, который пользовался чертежами своего французского коллеги Шарля де Вайи. Деревянная резиденция полностью сохранилась до наших дней, никогда не перестраивалась: дощатые полы, камины, лепнина, зеркала и богатая живописная коллекция до сих пор помнят своего владельца и его гостей.

Шереметев не жил во дворце постоянно — в усадьбе он и его семья проводили время только летом, но очень внимательно относился к его состоянию. Если заглянуть в старинные документы, можно узнать, что каждый сезон хозяин начинал с легкого ремонта. Сегодня время от времени тоже требуется точечная реставрация, чаще всего это просто очистка предметов и элементов интерьера от скопившейся пыли.

Комплексная реставрация интерьеров дворца прошла в 1976–1983 годах. Внутреннее убранство восстановили по описям конца XVIII века, привели в порядок печи, полы, живописные плафоны.

Парадные сени

При входе во дворец мы попадаем в парадные сени. Окидывая их взглядом, невозможно предположить, что мраморные колонны и стены на самом деле — обманка. Стены в действительности деревянные, мраморный рисунок на них имитирует искусная роспись. Живописные панно, напоминающие скульптурные рельефы, созданы в технике гризайль. Еще одна обманка — украшения ваз из полудрагоценной яшмы: они кажутся бронзовыми, но сделаны из папье-маше и мастики в технике тисненой бумаги. Дело вовсе не в том, что Шереметев пытался сэкономить на строительстве. В его время была не так важна стоимость материала, сколько искусство художника, его умение создать нечто изысканное из простого.

Вестибюль разветвляется в две стороны: двигаясь налево, можно попасть в гостиные, направо — в карточную комнату. В последней гости могли разыграть партию перед танцами или ужином в окружении портретов монархов и важных государственных деятелей XVIII века. По соседству расположена бильярдная комната. Здесь и сегодня находится один из первых в России бильярдных столов. Он был привезен из Англии в 1770 году.

Комнаты для приемов

Всего во дворце во времена Петра Борисовича Шереметева было три гостиных. В одной из них устраивались знаменитые на всю Москву обеды и ужины (отдельной столовой предусмотрено не было). Перед приемом слуги выносили и сервировали столы, а потом убирали их до следующего раза.

Сотрудники усадьбы Кусково сегодня воссоздали обстановку, которая могла быть во время приема. Убранство стола выполнено в традициях второй половины XVIII века — здесь можно увидеть подлинную посуду и украшения, муляжи десертов, популярных в те времена. Интересная деталь: найти свое место за столом гостям помогали декоративные фигурки из фарфора. В данном случае они изображают героев пасторальных сцен.

Вторая гостиная украшена шпалерами, созданными фламандскими и голландскими мастерами конца ХVII — начала ХVIII века. Шереметев выписывал их из-за границы. Со стен их ни разу не снимали: они не висят свободно, как ковры, а, наоборот, плотно прибиты. В некоторых старых документах, где говорится о покупке, шпалеры называют обоями: «Обои в шести штуках». Многие из шпалер не сохранились — серьезная часть обстановки и декора была утрачена во время Отечественной войны 1812 года.

Третья гостиная обита тканями малиновых оттенков — такие в XVIII веке ценились особенно высоко и тоже привозились из-за границы. Цвет получали при помощи пигмента кармина, добытого из кошенили, или кошенильного червеца, — крошечного насекомого, обитающего на кактусах в Южной Америке. Чтобы заполучить такую ткань, нужно было заплатить целое состояние.

На фоне карминовой ткани — портреты российских монархов, заключенные в резные золоченые рамы. Здесь есть портреты Екатерины II, которая любила бывать в усадьбе и посетила ее не меньше шести раз, ее сына Павла Петровича и его супруги Марии Федоровны. Два последних выполнил известный портретист Дмитрий Левицкий, к которому обращались самые знатные люди государства.

Настоящая достопримечательность малиновой гостиной — футляр для органчика, духового музыкального инструмента. Это авторская работа московской мастерской французского скульптора-резчика и декоратора Павла Споля. Она была одной из самых известных в Москве XVIII века. Именитые гости собирались вокруг инструмента, чтобы послушать музыку. Часто здесь звучали произведения немецких композиторов эпохи барокко Иоганна Фишера и Йозефа Шустера.

Кабинет и спальни

В личном кабинете Петра Шереметева размещена самая большая в России коллекция натюрмортов-обманок — небольших картин на фоне дубовой обшивки стен, вызывающих иллюзию реальности изображенных объектов. Книги на полке, муха или перо — все элементы выглядят настолько реалистично, что не раз заставляли гостей Петра Борисовича удивленно ахнуть. Самые ценные обманки — работы художников Григория Теплова («Натюрморт с попугаем») и Петра Богомолова («Книги»).

Отдохнуть от дел Шереметев мог в личной опочивальне, выполненной в нежных голубых тонах. На стенах — портреты детей графа кисти Ивана Аргунова: портрет Анны, умершей в молодости, Варвары, будущей графини Разумовской, Николая, а также калмыцкой девочки Аннушки, воспитанницы жены хозяина. Заказывая последний портрет, Шереметев хотел увековечить память о своей супруге и ее добром сердце.

В парадной спальне никто никогда не спал. Такие помещения были обязательны в любом дворце и носили декоративный характер. Есть мнение, что с помощью шелковых обивок и золоченых элементов оформления Шереметев пытался сымитировать покои Людовика XIV в Версале. Здесь есть изящные «бобики» — письменные столики с бортиком, которые особенно любила Екатерина II: за такими можно было пить чай, вязать, писать письма, не опасаясь что-либо уронить на пол. Прозвали их так из-за формы, напоминающей боб.

Стены украшены портретами владельцев усадьбы. Портрет Петра Борисовича, выполненный придворным немецким портретистом Георгом Гроотом, сильно пострадал во время войны с Наполеоном: вражеские солдаты оставили на нем следы от пуль и штыков. Картине потребовалась масштабная реставрация.

Уборная с секретом

В перерывах между танцами, светскими разговорами, играми и другими развлечениями гостям было просто необходимо время от времени приводить в порядок лицо, прическу, платье. Специально для этих целей хозяева устроили небольшую уборную, обитую английским ситцем (так назывался тип расцветки ткани с цветочным рисунком на светлом фоне). Китайские фарфоровые вазы соседствуют здесь с немецкой жардиньеркой, туалетным столиком из Дании и шкафом-бюро с откидной крышкой, изготовленным в России.

Когда-то здесь была отдельная дверь, ведущая в сад (сейчас ее нет), и еще одна — потайная, рядом со шкафом-бюро, через которую можно было попасть в библиотеку. В последней, правда, не было ни одной книги — там хранились предметы из фарфора, керамики и стекла, а также приборы: термометр, барометр и многие другие.

Торжественный зал и галерея

Хозяину любой усадьбы надлежало быть образованным и просвещенным человеком, ценителем искусства. Под живописную галерею всегда определяли отдельное помещение. Картины подбирались по размеру, цвету и сюжету так, чтобы гармонично смотрелись рядом. При этом совершенно неважно, насколько был известен художник. В шереметевской картинной галерее представлены пейзажи, портреты и библейские сюжеты французских, итальянских, голландских и австрийских художников. Наиболее ценные среди них — «Аллегория осени» Шарля-Жозефа Натуара, «Автопортрет» Христиана Зейбольда.

Самое большое помещение усадьбы — торжественный зал, где проводились балы, обеды и ужины. Многочисленные зеркала, расположенные по периметру, — подлинные (как и все остальные элементы интерьера): можно представить, что в них когда-то отражалась сама Екатерина II или кто-то из ее приближенных. Сначала столы накрывали вдоль зеркал, а потом, после трапезы, их убирали — начинались танцы.

Выход ведет из торжественного зала в парк. Придворцовая территория превращалась по вечерам в еще один зал — под открытым небом. Сюда гости выходили подышать свежим воздухом, побродить по аллеям и полюбоваться фейерверками.