Еще недавно москвичи прятались от палящего солнца и жары, которая била все рекорды, а теперь не выходят на улицу без зонта. Прогнозы синоптиков не радуют: конец недели обещает быть дождливым. Перечитываем письма и дневники известных писателей и узнаем, как они относились к ненастной погоде.
«Зато и поплатился порядком, покаместь доехал до Москвы. Как нарочно, погода была самая скверная, дожди проливные. Я ехал день и ночь, потому что товарищ мой, ехавший до Москвы вместе со мною, не имел времени останавливаться. Итак я в Москву приехал нездоровым» (из письма 4 июля 1832 года).
Письмо с такими строками Николай Васильевич отправил Марии Ивановне Гоголь — своей «бесценной маминьке», как он ее называет в послании. Он упоминает еще некоего товарища — это был Андрей Божко, однокурсник писателя по Гимназии высших наук.
Гоголь, не так давно выпустивший в свет «Вечера на хуторе близ Диканьки», впервые оказался в Москве по пути в Сорочинцы, куда он ехал повидать родных. Несмотря на дожди, которыми встретила его столица, писатель полюбил этот город и потом очень часто сюда возвращался, гостил у знакомых. В 1851-м он и вовсе перебрался сюда жить.
Летом 1832-го в Москве он пробыл всего несколько дней, и все они сопровождались ненастной погодой. Уже 8 июля он написал своему другу Михаила Погодину, издателю, историку и литератору, по пути из города: «Вот что называется выполнять свои обещания: я обещал к вам писать по крайней мере из Тулы, а пишу из Подольска. Я ехал в самый дождь и самою гадкою дорогою и приехал в Подольск и переночевал и теперь свидетель прелестного утра».
«Вечер был дождливый, публики было пять человек с небольшим (лицезрел Андрея Коротнева!), освещение — самое скаредное (скупы французы!)... только фонтаны немножечко очаровали... Воротился я иззябший и с мокрыми ногами, почему и заснул вскоре...» (из письма 27 июля 1891 года).
Письмо о том, как проводил время в Москве Иван Бунин, получила его возлюбленная, «невенчанная» жена Варвара Пащенко. Они познакомились в газете «Орловский вестник» — Пащенко работала там корректором, а Бунин — помощником редактора. В письме Иван Алексеевич рассказывает о выставке, которую посетил накануне, — она ему не особенно понравилась.
В 1891-м Бунин делал первые шаги на литературном поприще, ему было чуть больше 20 лет и он только что выпустил собственный сборник стихов, который бесплатно рассылался подписчикам «Орловского вестника». Тем летом Бунин мечтал опубликовать свой новый рассказ «Праздник» в одном из московских изданий — и это казалось ему невероятным счастьем. Тогда он еще не подозревал, что через 42 года получит Нобелевскую премию по литературе — «за строгое мастерство, с которым он развивает традиции русской классической прозы».
В последний раз Александр Блок — уроженец Санкт-Петербурга — был в Москве весной 1921 года, незадолго до своей смерти. Он любил этот город, считал его очень красивым. Но вот погода в этот его приезд оставляла желать лучшего:
«… народу много, есть красивые люди, которых уже не осталось здесь, улица шумная, носятся автомобили, тепло (не мне), цветет все сразу (яблони, сирень, одуванчики, баранчики), грозы, ливни. Я иногда дремал на солнце у Смоленского рынка на Новинском бульваре…»
Эта запись в его дневнике, сделанная 11 мая 1921 года, — одна из последних. Вскоре после возвращения в Петроград у поэта случился первый сердечный припадок, после которого врачи выписали ему постельный режим. Ему становилось хуже: не было сна, аппетита, он очень быстро уставал. За месяц до смерти он почти не вставал с кровати, слабел, лекарства не помогали. Поэта не стало 7 августа того же года — он умер от воспаления сердечных клапанов.
«Почти каждый день набираются облака, налетают тучи, обкладывают небо и дождь льет. Последняя ночь была очень холодная. Березы все сереют и желтых листьев все прибавляется. Чаще и чаще, слышу, называют меня просто “старик”».
Эту запись в своем дневнике писатель сделал 14 июля 1921 года. «Старику» Пришвину на тот момент было 48 лет. Теме погоды он уделял большое внимание, многие его произведения, включая самый первый рассказ «Сашок», были посвящены единству природы и человека. Пришвин особенно любил наблюдать за дождями и грозами.
Некоторое время, еще до писательской карьеры, он работал агрономом, и даже написал по этой теме несколько книг и статей. Он рассказывал, как удобрять поля и луга, выращивать картофель, разводить раков. Эту деятельность он оставил в начале 1900-х — ради работы корреспондентом. Тем не менее к теме природы он часто возвращался в своих художественных произведениях, например в одной из самых известных повестей — «Кладовой солнца».
Лето 1923 года с его скверной погодой и постоянными дождями произвело неизгладимое впечатление на Михаила Булгакова. Будущий создатель романа «Мастер и Маргарита» жаловался на непрекращающиеся ливни не только в своих дневниковых записях и письмах друзьям: дождю он посвятил целый очерк под красноречивым названием «Шансон д’этэ» (в переводе с французского — «летняя песня»).
«Лето 1923-е в Москве было очень дождливое. Слово “очень” следует здесь расшифровать. Оно не значит, что дождь шел часто, скажем, через день или даже каждый день, нет, дождь шел три раза в день, а были дни, когда он не прекращался в течение всего дня. Кроме того, раза три в неделю он шел по ночам. Вне очереди начинались ливни. Полуторачасовые густые ливни с зелеными молниями и градом, достигавшим размеров голубиного яйца», — писал Михаил Афанасьевич.
Он рассказывал, что после потопов было тяжело перебраться даже с одного тротуара на другой и москвичи за определенную плату пользовались услугами извозчиков. Также он писал о мужчинах, «ездивших друг на друге», и женщинах, «шедших с ногами, обнаженными до пределов допустимого и выше этих пределов».