Глаза и уши метрополитена. Ночная смена с обходчицей путей столичной подземки

В Московском метрополитене жизнь не замирает ни на секунду. Даже после часа ночи, когда двери станций закрываются для пассажиров, здесь кипит работа. В ночную смену выходит невидимая служба — электромонтеры, уборщики, обходчики. Последние следят за состоянием путевого хозяйства с первых лет работы метро — проводят визуальный осмотр. Для контроля состояния рельсов также используют мобильные дефектоскопные тележки, благодаря ультразвуковому и магнитному наблюдению эти устройства выявляют микротрещины. Но от пристального взгляда современных обходчиков сегодня, как и почти 90 лет назад, не скроется ни одна деталь.

Женское дело

Станция «Проспект Мира» Кольцевой линии. На часах 00:45. Платформа постепенно пустеет, а современные поезда «Москва-2020» проезжают все реже. Станция постепенно наполняется мужчинами в неоновых оранжевых куртках с логотипом столичной подземки. Они, попивая чай из термосов, ожидают, когда в депо уйдет последний состав и с контактного рельса снимут напряжение в 825 вольт. Это происходит в 02:30, и тогда в тоннелях начинается работа. До пяти утра необходимо успеть провести все обследования, ремонт, заменить рельсы. А в 05:15–05:25 контактный рельс снова окажется под напряжением, и поезда выйдут на линию.

К нам подходит наша героиня — Татьяна Соколова, обходчик путей и искусственных сооружений третьего разряда. Осенью эта миниатюрная женщина отметит 15-летие работы в метрополитене. Практически каждую ночь она, вооружившись внушительным гаечным ключом, лупой и другими инструментами, изучает состояние рельсов на вверенном ей участке.

«С советского времени повелось, что обходчиками путей в метро брали чаще женщин. Это довольно ответственная работа, и считается, что мы более внимательны, можем заметить какую-то мелочь. А мужчины предпочитают идти в электромонтеры или машинисты», — отмечает Татьяна Соколова.

Когда Татьяна Соколова захотела попасть на работу в метрополитен, она нашла телефон начальника четвертой дистанции, где требовались обходчики, и позвонила ему. «Я ему объяснила, что работы не боюсь, и он мне поверил, сказал: “Давайте попробуем”. Поинтересовался здоровьем: для обходчика очень важны зрение и давление. Он написал записку начальнику отдела кадров “направить на медкомиссию”, и я ее успешно прошла. И с тех пор я здесь», — рассказывает Татьяна.

Пока мы сидим на платформе, мимо проносятся хозяйственные единицы, как их называют профессионалы. Это мотовозы, которые работают на дизеле или бензине и по ночам перевозят бригады монтеров, оборудование и новые рельсы, вывозят мусор.

«Обходчику надо обязательно высыпаться, чтобы быть внимательным ночью в тоннеле. Тем более по путям быстро передвигаются хозединицы, их надо вовремя заметить и отойти от путей к тюбингам», — добавляет собеседница.

Керосин, зеркало и ключ

Перед спуском в подземные коридоры проходим инструктаж, расписываемся в журнале прохода в тоннель и получаем оранжевые жилеты со светоотражающими полосами. Дежурный по станции объявляет о снятии напряжения с контактного рельса, и мы идем к концу платформы. Перед нами открывается металлическая калитка, мы выходим на бетонный мостик и осторожно спускаемся по ступенькам к рельсам.

Вот оно, сердце столичной подземки. Здесь относительно светло (ночью включают рабочее освещение) и, вопреки ожиданиям, достаточно людно: на нашем пути то и дело будут попадаться группы сотрудников метро. Но обходчики работают в гордом одиночестве.

«Когда приходишь на работу в метро, тебя как стажера ставят в пару с более опытным обходчиком. Наставник учит, показывает, как правильно работать, а потом сдаешь экзамены. Обходчик работает один, за каждым закреплен свой участок. Кстати, раньше нас красиво называли “глаза и уши метрополитена”», — говорит Татьяна Соколова.

Она замечает, что в тоннеле надо крутить головой на все 180 градусов. Обходчики осматривают буквально все вокруг: ходовые рельсы, контактный рельс и кронштейны, на которых он закреплен, температурные стыки и даже пикетные таблички, помогающи] ориентироваться в тоннелях (на них указано точное местоположение). «Здесь много всякой работы. Надо осмотреть, нет ли трещин в сварных стыках на рельсах, провести путь, стыки керосином промыть, протереть узлы контактного рельса и таблички пикетные. Конечно, убрать мусор, ведь у нас самое чистое метро в мире», — говорит Татьяна.

Удивительно, но даже в XXI веке рельсы продолжают мыть керосином! Но Татьяна Соколова уверяет, что лучше ничего еще не придумали. «Керосин не дает рельсам ржаветь. Все стыки обязательно должны быть чистые, чтобы было видно трещины», — поясняет она.

Традиционным остается и набор рабочих инструментов обходчика. «Самый большой — это путевой ключ. Есть ключ для узла контактного рельса. Если болт вдруг сорвало, я его поменяю. Кувалда — по необходимости. В сумке у меня фонарь, обязательно линейка, лупа, зеркало и мел», — добавляет обходчица.

Как правило, мелкие неисправности Татьяна устраняет сама, а в других случаях записывает все в журнал обходчика ПУ-35, который потом сдает на подпись мастеру. После этого ремонтом займутся бригадиры и монтеры.

Шорохи в ночи и заблудившиеся животные

С ночным метрополитеном связано много городских легенд. Но, как признается Татьяна Соколова, они далеки от реальности, а ночью в подземке совсем не страшно. «Никого тут нет, только мы! За все годы работы призраков ночью не встречала», — уверяет она, добавляя, что нам повезло не услышать завываний вентиляционной шахты. Именно она в тоннелях московской подземки «работает» за все привидения.

Хотя шорохов и прочих звуков в тоннелях хватает.

«Зимой вентиляционная шахта гудит так, что, даже если привидение попытается тебя напугать, ты его не услышишь. В воскресенье, когда других служб нет, работаем только мы. И ты идешь одна в тоннеле, и понимаешь, что здесь никого больше нет. Поэтому есть люди, которые не могут работать в ночь. Они пробуют и довольно быстро уходят», — рассказывает Татьяна.

Нет в тоннелях и никакой живности, ведь Московский метрополитен, как неоднократно подчеркивает Татьяна, самый чистый в мире. Но иногда на путях можно встретить зверя — чаще всего кошки или собаки могут забрести сюда с поверхности, например из депо. Так год назад у Татьяны появился домашний питомец.

«Мы все вместе спасали моего кота из вентиляционной шахты. Тогда было очень холодно, и котенок забрел в метро из депо “Красная Пресня”. Он забился в вентшахту, поэтому и остался жив. Вырос шикарный кот, я его назвала Пикет», — вспоминает обходчица.

До пяти утра Татьяне Соколовой предстоит пройти весь участок протяженностью 2–2,5 километра, осмотрев пути на «Проспекте Мира» (Кольцевая) на двух направлениях. А мы отправляемся домой, потому что неподготовленному человеку достаточно тяжело бродить по тоннелям глубокой ночью. Но наша героиня уверена, что она на своем месте.